Для кого-то спецучилища становятся кафедрой блатной жизни, для кого-то – «пожизненным» уроком, повторять который не собираются.
Виталий Олемпеюк:
Вера в Бога и есть основа моей измененной жизни. Потому что Бог – это моя ценность в жизни. А то, о чем говорит Библия, чему учит Библия – это как принципы моей жизни.
Виталию – 26. Большую половину своей жизни он просто, признается, промотал. И вот его исповедь.
Виталий Олемпеюк:
Я что-то мелкое шел, зацепил. Может, с 11 лет начал, может, с 10.
К 12 годам у него было 35 доказанных эпизодов мелких грабежей. Признается, сколько осталось не подшитых к делу, и сам не подсчитает. Тогда суд вынес решение направить трудного ребенка в спецучилище. Но Виталию удалось отсрочить исправление.
Два года юнец скрывался от милиции. Беглец от правосудия прятался в заброшенных деревенских домах, а иногда приходилось ночевать и в поле. Скитался Виталий не в одиночку, прибился к хулиганской стае.
Виталий Олемпеюк:
В основном это были детдомовцы, сироты, интернатовцы, беспризорники. Я к ним прибился и начал.
В 14 нашего героя все-таки отправляют по назначению. В Могилевском спецучилище Виталий пробыл почти 1,5 года, сообщили в программе «Неделя» на СТВ.
Виталий Олемпеюк:
Там я находился в безопасности от этого общества, которое могло на меня влиять.
Синдром бродяжничества там не обострился. Виталий вспоминает, что и в его времена случались побеги.
Виталий Олемпеюк:
Что может 16- или 17-летний разум: круто, как говорят, понты. То есть я убежал, значит я крутой, есть чем похвастаться.
Многие подростки, оказавшись в, так сказать, замкнутом пространстве, где есть свой порядок и режим, уж слишком впечатляются и погружаются в свой новый мир иллюзий. Это уже не детская «томмсойеровская» проза, а скорее подобие криминального чтива. Блат, понятия и феню администрация, говорит Виталий, всячески подавляет. Но природу юношеского максимализма унять просто нереально. Вот и бегут.
Теперь Виталий – слушатель духовной семинарии и любящий муж.
Но к этому счастливому эпизоду своей жизни он шел через воистину драматические действия. После спецучилища Виталий закончил школу, но снова дурная компания свела парня с пути исправления.
Виталий Олемпеюк:
Я постоянно общался с людьми, которые были старше меня на много лет. Я был постоянно под их влиянием. То есть если они начинали употреблять наркотики, я где-то начинал. Они начинали употреблять спиртное, соответственно, и мне было интересно. Они крутые – я должен быть. Пришлось побывать очень много где: начиная с притонов, с хат, где варят разное зелье. И потом снова я попал в следственный изолятор.
Домашняя химия, снова загулы, наркотики, кражи, зона.
Виталий Олемпеюк:
Я встречал ребят, которые находились со мной в спецучилище. Очень многих приходилось встречать уже в местах лишения свободы.
Почти пять лет на игле. Виталий перепробовал практически весь ассортимент запрещенного удовольствия. И в один миг в его жизни появилась вера. Вера в то, что бывает иначе. Новые знакомые его привели в церковь, дальше была духовная реабилитация. И вот уже больше четырех лет Виталий словно учится заново жить.
Виталий Олемпеюк:
По фене разговаривали ли в спецучилище? Я не помню. Наверное, да. Но у меня у самого был такой сленг. Я прекрасно владею речью? Это, может, сегодня, спустя 4,5 года. Изначально было так: стоит веник и совок, я мог натурально мычать как корова. Матно я мог бы сказать.
Валентина Олемпеюк:
Он все рассказывал с самого начала, как мы начали общаться, чтобы быть максимально честными. Меня насторожили, поэтому долгое время я просто смотрела, насколько человек изменился.